YARYCK
05.02.2011, 18:57
Энтони Грейд возглавляет службу дизайна АВТОВАЗа два года. Первый автомобиль, облик которого создан под его началом, – LADA Granta. Об особенностях этого автомобиля, до начала выпуска которого осталось меньше года, и о будущих проектах шеф вазовских дизайнеров рассказал нашему корреспонденту.
– Господин Грейд, были ли вы знакомы с продукцией АВТОВАЗа до начала своей работы в Тольятти?
– Да, конечно, я был знаком с автомобилями-бестселлерами – «классикой» и LADA 4х4. Для дизайнеров эти автомобили являются иконами стиля. Особенно LADA 4х4 – первый в мире SUV, который, кстати, рассматривался в качестве аналога при проектировании Renault Duster.
– Можно ли говорить о том, что существует русская школа дизайна?
– Конечно, определенные автомобили АВТОВАЗа уникальны. Большинство автомобилей LADA создавалось в период, когда рынок был закрытым и покупатель не мог сравнивать отечественную продукцию с автомобилями конкурентов и выбор не был большим. Сегодня российский рынок очень конкурентный. И сегодня мы должны разрабатывать свой собственный специфичный дизайн автомобилей LADA. В этом контексте я прошу всех наших дизайнеров разработать сильный и уникальный бренд, идентифицирующий LADA. Я действительно думаю, что российские дизайнеры способны создать российский автомобиль лучше, чем кто-либо еще, так как они лучше всего понимают нужды российских потребителей.
– Как только вы приехали на АВТОВАЗ, вы говорили о том, что вас удивили вкусы российских потребителей, которые заметно отличаются от пристрастий европейцев...
– История страны определяет вкусы и отношение. Европа развивалась последовательно. На сегодня европей-ский автомобильный рынок стабильный. Он также очень сегментирован: потребности покупателей, живущих на севере или юге европейских стран, могут иногда отличаться. Россия же – это смесь европейской, славянской и азиатской культур. Социальные различия очень заметны – в уровне зарплаты, в требованиях. Российские покупатели всё еще не уверены в том, какой тип автомобиля действительно подходит их ежедневным нуждам. Часто автомобиль воспринимается как символ статуса. Тренды в России определенно отличаются. Это видно по тому, как одеваются девушки. В отличие от европейских, они не боятся показывать свою женственность. Кстати, сегодня нам надо адаптировать автомобили, учитывая женские вкусы. Но это вовсе не означает, что дамы любят небольшие «игрушечные» автомобили: очень часто женщины предпочитают спортивные и SUV, которые мы в общем определяем как мужские.
– Вы часто встречаетесь с дизайнерами, которые хотят сотрудничать с АВТОВАЗом. Предлагают ли они что-то интересное?
– В России много талантов: в автомобильном дизайне, промышленном, в моде. К сожалению, для автомобильных дизайнеров не так много возможностей для работы в России, если не считать АВТОВАЗ. Именно поэтому большинство работает за рубежом. И на Renault и Nissan работает много российских дизайнеров.
Российские парни и девушки с энтузиазмом относятся к автомобилям, потому что здесь обладание машиной – это всё еще новое ощущение. В Европе на тысячу человек приходится 650 машин, в России – 220: есть место для роста. В Европе автомобиль – это скорее проблема, особенно в городах. С одной стороны – высокие требования к экологии, строгие ПДД и сложности с парковкой в городах. С другой стороны – развитая система общественного транспорта. Поэтому в Европе, так же как и в Японии, детям уже нужны не автомобили, а компьютеры, коммуникаторы. Моей дочери 20, и она не хочет автомобиль. И сын (ему 16) первое, что попросил, – это телефон.
Каждые выходные, когда я в Москве, я встречаюсь со студентами из различных учебных заведений. Эти студенты талантливы, и их привлекает сильный дизайн. Сейчас они положительно воспринимают LADA и видят этот бренд как часть альянса Renault-Nissan. Дизайнер должен быть открыт миру, не находиться в одном месте, в одной компании или стране. Но все же нам необходимо привлекать дизайнеров, обучать их и удерживать с помощью интересной работы, возможности самовыражаться, будущих перспектив в рамках сотрудничества между АВТОВАЗом и Renault, а также с помощью существующего продуктового ряда.
– Кстати, о ближайшей перспективе – автомобиле LADA Granta. Насколько массовому «народному» автомобилю нужна дизайнерская индивидуальность?
– То, что определенно требуется АВТОВАЗу, – это успешный продукт. И Granta должна стать им. Несмотря на то, что автомобиль основан на платформе Kalina, вы не узнаете этот автомобиль: он будет больше, полностью новые передняя и задняя части, полностью другой интерьер. Автомобиль не претендует на звание иконы стиля, но он должен идеально подходить своим потребителям: быть недорогим и современным, солидно выглядеть и обладать большим пространством для пассажиров и багажа. При этом мы много внимания уделили деталям, качеству отделки. Granta выглядит дороже, чем стоит. Покупатель будет гордиться и восхищаться своей «Грантой» и чувствовать, что его, клиента, ценят.
Когда первые прототипы «Гранты» проводились через заводской конвейер, мы разговаривали с работниками, будущими покупателями автомобиля. Беседа со сборщиками подтвердила наши предположения: LADA Granta будет успешной.
– Мы можем надеяться, что все задуманное в проекте будет реализовано?
– Директор проекта Олег Груненков понимает: окончательный результат должен быть таким, как мы решили на прототипе и на макетах. Если качество интерьера будет невысоким, если тиснение на деталях будет не таким, как мы выбрали, этот автомобиль не выйдет. Мы не можем тестировать свою продукцию на клиентах, выясняя, нравится им автомобиль или не нравится. Покупатель в любой момент может передумать и уйти к конкурентам.
– Что касается других автомобилей марки LADA – Kalina, Priora, LADA 4х4 – предполагаются какие-то изменения?
– «Калина» может и должна быть более успешной, чем сейчас. Мы запланировали фейслифт, в результате которого автомобиль будет более спортивным, более динамичным, лучшего качества.
Фейслифт «Приоры» тоже запланирован. Затем мы начнем работать над новыми автомобилями в разных сегментах, некоторые из них АВТОВАЗ сегодня не выпускает. Будут продукты сегментов «В», «С», SUV и другие. Нам необходимо производить сильные продукты, чтобы соревноваться с такими компаниями, как Ford, Kia и даже Renault и Nissan. Нам необходимо сохранить существующих покупателей, а также привлечь новых. В частности, молодые семьи.
Именно с этой целью мы приняли на работу новых дизайнеров для работы в Тольятти, а также в студии в Москве, которую мы планируем открыть к середине 2011 года.
– Почему в Москве, а не в Тольятти?
– Основная деятельность останется в Тольятти. Но дизайнеры будут работать и в Москве. Это важно для дизайнера – иметь возможность трудиться в разном окружении. Это позволяет получать новые впечатления, получать энергию городского окружения и лучше понимать нужды наших покупателей. В Тольятти, промышленном городе, творческим людям сложнее подпитывать вдохновение…
Что касается самого АВТОВАЗа, то здесь моя цель – принять на работу нового директора по дизайну, который будет работать на постоянной основе. У меня две работы: на Renault и на АВТОВАЗе. Это не позволяет с полной отдачей заниматься проблемами одного предприятия.
Директор по дизайну должен быть россиянином. В принципе для альянса национальность не имеет значения, и в дизайн-студиях Renault работают люди более чем 25 национальностей. Но директор по дизайну должен полностью понимать Россию. Несмотря на то, что моя бабушка родом из Одессы и я сносно понимаю русский язык, сложно достичь того уровня, чтобы обсуждать какие-то вещи каждый день, разбираться во всех нюансах культуры…
– Каковы были ваши впечатления от дизайнерской службы АВТОВАЗа, какие моменты пришлось менять, с чем пришлось бороться?
– Честно говоря, для меня это был вызов! Никто не назначал меня на эту должность! Я сам решил поработать на АВТОВАЗ. Еще в первый визит в апреле 2008 года мне стало ясно, что предстоит много работы, но привести дизайн-центр к мировым стандартам – задача выполнимая. Конечно, первый год был очень трудным. Потом, с назначением на должность президента компании в 2009 году Игоря Комарова, работа стала более эффективной.
Дизайн-центр АВТОВАЗа я представляю как пазл, который нужно собрать. Есть компетенции, творчество, высокие знания в сфере информационных технологий, хорошие возможности для производства макетов… Но нужно совершенствовать оборудование, представлять эффективный процесс развития совместно с нашими коллегами по инжинирингу и давать людям больше ответственности. Один из вопросов, который нам необходимо решить в будущем, – бюрократия, которая замедляет рабочий процесс. И у меня есть много историй, например, когда мы пытались получить посылку из Франции… Работа с таможенной администрацией – это головная боль! Мы не должны забывать, что, пока мы решаем бумажные вопросы, Kia и Toyota разрабатывают новые продукты! Но я абсолютно уверен в будущем поколении: они произведут эти изменения.
– Обмениваются ли опытом дизайнеры АВТОВАЗа и Renault?
– Конечно! В 2010 году у нас было много загранкомандировок: небольшие группы приезжали на Renault, чтобы увидеть, что делают другие, и сравнить со своей работой. Мы называем это «лучшая практика». Один из дизайнеров провел 3 месяца в дизайн-студии в Бухаресте. В 2011 г. мы планируем продолжать «лучшую практику», и это очень близко к тому, как работают на Renault, Nissan и Renault Samsung в Корее.
У меня была возможность работать на Ford и Renault, на Nissan – в шести разных странах, и я рад такой практике. На АВТОВАЗе дизайнеры работали только в Тольятти и не знают, как работают в других компаниях, поэтому такой обмен опытом жизненно необходим.
Но дизайн АВТОВАЗа останется независимым в плане своей собственной стратегии. Являясь участником альянса, одна компания не будет разрабатывать дизайн для другой. Именно поэтому АВТОВАЗ должен иметь своего собственного директора по дизайну.
– Вы сами рисуете?
– Дома или во время скучных совещаний - да, я продолжаю рисовать. На работе, в дизайн-центре – нет. Это работа дизайнеров. Например, наш дизайнер Иван Лепешкин нарисовал LADA Granta, а моя задача была – подсказать ему правильное направление в дизайне.
– Господин Грейд, были ли вы знакомы с продукцией АВТОВАЗа до начала своей работы в Тольятти?
– Да, конечно, я был знаком с автомобилями-бестселлерами – «классикой» и LADA 4х4. Для дизайнеров эти автомобили являются иконами стиля. Особенно LADA 4х4 – первый в мире SUV, который, кстати, рассматривался в качестве аналога при проектировании Renault Duster.
– Можно ли говорить о том, что существует русская школа дизайна?
– Конечно, определенные автомобили АВТОВАЗа уникальны. Большинство автомобилей LADA создавалось в период, когда рынок был закрытым и покупатель не мог сравнивать отечественную продукцию с автомобилями конкурентов и выбор не был большим. Сегодня российский рынок очень конкурентный. И сегодня мы должны разрабатывать свой собственный специфичный дизайн автомобилей LADA. В этом контексте я прошу всех наших дизайнеров разработать сильный и уникальный бренд, идентифицирующий LADA. Я действительно думаю, что российские дизайнеры способны создать российский автомобиль лучше, чем кто-либо еще, так как они лучше всего понимают нужды российских потребителей.
– Как только вы приехали на АВТОВАЗ, вы говорили о том, что вас удивили вкусы российских потребителей, которые заметно отличаются от пристрастий европейцев...
– История страны определяет вкусы и отношение. Европа развивалась последовательно. На сегодня европей-ский автомобильный рынок стабильный. Он также очень сегментирован: потребности покупателей, живущих на севере или юге европейских стран, могут иногда отличаться. Россия же – это смесь европейской, славянской и азиатской культур. Социальные различия очень заметны – в уровне зарплаты, в требованиях. Российские покупатели всё еще не уверены в том, какой тип автомобиля действительно подходит их ежедневным нуждам. Часто автомобиль воспринимается как символ статуса. Тренды в России определенно отличаются. Это видно по тому, как одеваются девушки. В отличие от европейских, они не боятся показывать свою женственность. Кстати, сегодня нам надо адаптировать автомобили, учитывая женские вкусы. Но это вовсе не означает, что дамы любят небольшие «игрушечные» автомобили: очень часто женщины предпочитают спортивные и SUV, которые мы в общем определяем как мужские.
– Вы часто встречаетесь с дизайнерами, которые хотят сотрудничать с АВТОВАЗом. Предлагают ли они что-то интересное?
– В России много талантов: в автомобильном дизайне, промышленном, в моде. К сожалению, для автомобильных дизайнеров не так много возможностей для работы в России, если не считать АВТОВАЗ. Именно поэтому большинство работает за рубежом. И на Renault и Nissan работает много российских дизайнеров.
Российские парни и девушки с энтузиазмом относятся к автомобилям, потому что здесь обладание машиной – это всё еще новое ощущение. В Европе на тысячу человек приходится 650 машин, в России – 220: есть место для роста. В Европе автомобиль – это скорее проблема, особенно в городах. С одной стороны – высокие требования к экологии, строгие ПДД и сложности с парковкой в городах. С другой стороны – развитая система общественного транспорта. Поэтому в Европе, так же как и в Японии, детям уже нужны не автомобили, а компьютеры, коммуникаторы. Моей дочери 20, и она не хочет автомобиль. И сын (ему 16) первое, что попросил, – это телефон.
Каждые выходные, когда я в Москве, я встречаюсь со студентами из различных учебных заведений. Эти студенты талантливы, и их привлекает сильный дизайн. Сейчас они положительно воспринимают LADA и видят этот бренд как часть альянса Renault-Nissan. Дизайнер должен быть открыт миру, не находиться в одном месте, в одной компании или стране. Но все же нам необходимо привлекать дизайнеров, обучать их и удерживать с помощью интересной работы, возможности самовыражаться, будущих перспектив в рамках сотрудничества между АВТОВАЗом и Renault, а также с помощью существующего продуктового ряда.
– Кстати, о ближайшей перспективе – автомобиле LADA Granta. Насколько массовому «народному» автомобилю нужна дизайнерская индивидуальность?
– То, что определенно требуется АВТОВАЗу, – это успешный продукт. И Granta должна стать им. Несмотря на то, что автомобиль основан на платформе Kalina, вы не узнаете этот автомобиль: он будет больше, полностью новые передняя и задняя части, полностью другой интерьер. Автомобиль не претендует на звание иконы стиля, но он должен идеально подходить своим потребителям: быть недорогим и современным, солидно выглядеть и обладать большим пространством для пассажиров и багажа. При этом мы много внимания уделили деталям, качеству отделки. Granta выглядит дороже, чем стоит. Покупатель будет гордиться и восхищаться своей «Грантой» и чувствовать, что его, клиента, ценят.
Когда первые прототипы «Гранты» проводились через заводской конвейер, мы разговаривали с работниками, будущими покупателями автомобиля. Беседа со сборщиками подтвердила наши предположения: LADA Granta будет успешной.
– Мы можем надеяться, что все задуманное в проекте будет реализовано?
– Директор проекта Олег Груненков понимает: окончательный результат должен быть таким, как мы решили на прототипе и на макетах. Если качество интерьера будет невысоким, если тиснение на деталях будет не таким, как мы выбрали, этот автомобиль не выйдет. Мы не можем тестировать свою продукцию на клиентах, выясняя, нравится им автомобиль или не нравится. Покупатель в любой момент может передумать и уйти к конкурентам.
– Что касается других автомобилей марки LADA – Kalina, Priora, LADA 4х4 – предполагаются какие-то изменения?
– «Калина» может и должна быть более успешной, чем сейчас. Мы запланировали фейслифт, в результате которого автомобиль будет более спортивным, более динамичным, лучшего качества.
Фейслифт «Приоры» тоже запланирован. Затем мы начнем работать над новыми автомобилями в разных сегментах, некоторые из них АВТОВАЗ сегодня не выпускает. Будут продукты сегментов «В», «С», SUV и другие. Нам необходимо производить сильные продукты, чтобы соревноваться с такими компаниями, как Ford, Kia и даже Renault и Nissan. Нам необходимо сохранить существующих покупателей, а также привлечь новых. В частности, молодые семьи.
Именно с этой целью мы приняли на работу новых дизайнеров для работы в Тольятти, а также в студии в Москве, которую мы планируем открыть к середине 2011 года.
– Почему в Москве, а не в Тольятти?
– Основная деятельность останется в Тольятти. Но дизайнеры будут работать и в Москве. Это важно для дизайнера – иметь возможность трудиться в разном окружении. Это позволяет получать новые впечатления, получать энергию городского окружения и лучше понимать нужды наших покупателей. В Тольятти, промышленном городе, творческим людям сложнее подпитывать вдохновение…
Что касается самого АВТОВАЗа, то здесь моя цель – принять на работу нового директора по дизайну, который будет работать на постоянной основе. У меня две работы: на Renault и на АВТОВАЗе. Это не позволяет с полной отдачей заниматься проблемами одного предприятия.
Директор по дизайну должен быть россиянином. В принципе для альянса национальность не имеет значения, и в дизайн-студиях Renault работают люди более чем 25 национальностей. Но директор по дизайну должен полностью понимать Россию. Несмотря на то, что моя бабушка родом из Одессы и я сносно понимаю русский язык, сложно достичь того уровня, чтобы обсуждать какие-то вещи каждый день, разбираться во всех нюансах культуры…
– Каковы были ваши впечатления от дизайнерской службы АВТОВАЗа, какие моменты пришлось менять, с чем пришлось бороться?
– Честно говоря, для меня это был вызов! Никто не назначал меня на эту должность! Я сам решил поработать на АВТОВАЗ. Еще в первый визит в апреле 2008 года мне стало ясно, что предстоит много работы, но привести дизайн-центр к мировым стандартам – задача выполнимая. Конечно, первый год был очень трудным. Потом, с назначением на должность президента компании в 2009 году Игоря Комарова, работа стала более эффективной.
Дизайн-центр АВТОВАЗа я представляю как пазл, который нужно собрать. Есть компетенции, творчество, высокие знания в сфере информационных технологий, хорошие возможности для производства макетов… Но нужно совершенствовать оборудование, представлять эффективный процесс развития совместно с нашими коллегами по инжинирингу и давать людям больше ответственности. Один из вопросов, который нам необходимо решить в будущем, – бюрократия, которая замедляет рабочий процесс. И у меня есть много историй, например, когда мы пытались получить посылку из Франции… Работа с таможенной администрацией – это головная боль! Мы не должны забывать, что, пока мы решаем бумажные вопросы, Kia и Toyota разрабатывают новые продукты! Но я абсолютно уверен в будущем поколении: они произведут эти изменения.
– Обмениваются ли опытом дизайнеры АВТОВАЗа и Renault?
– Конечно! В 2010 году у нас было много загранкомандировок: небольшие группы приезжали на Renault, чтобы увидеть, что делают другие, и сравнить со своей работой. Мы называем это «лучшая практика». Один из дизайнеров провел 3 месяца в дизайн-студии в Бухаресте. В 2011 г. мы планируем продолжать «лучшую практику», и это очень близко к тому, как работают на Renault, Nissan и Renault Samsung в Корее.
У меня была возможность работать на Ford и Renault, на Nissan – в шести разных странах, и я рад такой практике. На АВТОВАЗе дизайнеры работали только в Тольятти и не знают, как работают в других компаниях, поэтому такой обмен опытом жизненно необходим.
Но дизайн АВТОВАЗа останется независимым в плане своей собственной стратегии. Являясь участником альянса, одна компания не будет разрабатывать дизайн для другой. Именно поэтому АВТОВАЗ должен иметь своего собственного директора по дизайну.
– Вы сами рисуете?
– Дома или во время скучных совещаний - да, я продолжаю рисовать. На работе, в дизайн-центре – нет. Это работа дизайнеров. Например, наш дизайнер Иван Лепешкин нарисовал LADA Granta, а моя задача была – подсказать ему правильное направление в дизайне.